Университет дикообразов. Стихи сочинённые в больнице 19.04.2015 21:15

Свой дом спалить, и победить —
Порой, почти одно и то же:
Себе гнездо надёжней свить
На раскалённом звёздном ложе.

И есть такая пустота,
Которая не в осуждение,
Не в наказанье: красота
Присутствует в исчезновении.

Цветок распада расцветёт,
И все, смешаются начала.
От ужаса кричавший рот,
И сердце, что в груди стучало,
В ничто рассеются, в лучах;
А годы — превратятся в искры.
И мысль, заставит замолчать
Поток частиц, слепой и быстрый.

Замрёт навеки силуэт.
А тень — впечатается в камень.
И будет, как закат — рассвет,
В бездонной, мрачной, неба, яме.

Погаснет день, исчезнет сад.
Но будет тлеть, внутри граната,
Царя обманутого ад,
В котором Пифия распята.

Поставлено ипостасью над мутно-томительным глазом
Оставлено состраданием
Безвкусное серое солнце сырое
Как лампа беззубого доктора над вязкой язвой

Лежащий в хрупких руинах их каменных рук
Нянчили безглазые статуи тело его для мук
Лоскутья сна разодрали разбрызгали в ругательства луж
Да и собою не обнаружен в металлическом кружеве уж

Прищлый повсюду, посторонний как Аьбер Камю в киоске
Перепутанные перепуганные дорожными плётками полоски
Во вчерашнем котловане утонула плавниками в яме
Потеряв натяжную улыбающуюся раму
Реклама экраном припала к ране

Теперь уже всё ровно — пусть
Лишь бы дали огня — запить и забыть
Вот очками в отчаянии интеллигент хрустнул
Теперь бы лишь позвать да повыть

Старый, взглядом, сквозь бороду рыжую леса соснового
Хитрый, живо-небесно-купольноглазый кукольноволосый, курносый
Чудь зеленобутылочную высматривает на полянах
Чудится парню с подсолнечным полем на голове, немного потерянному
Осиянному, осенённому ранней осенью, последними осами, румяному
Чудно смотрит будто-бы кто, скрытый пепельноволосый
Мысль позванивает беспокойной осой касается, острыми перьями, но не верит.

Наступил старик на клавиши желтозубые
Выглядывало сквозь рыжую бороду леса соснового
Усеяно осколками кровожадными, грубые
Беспокоило хитрое, опасное пепельноволосого, курносого

Взглядом пузырчатым булькающее, томящее
Ползающий окраиной в дымках полузверь
Ощетинилось, острое рычащее, ворчащее
Мать своих зверят жадных, вопящих кормящая
Пугает, морочит ворожит, не верь

Помнишь старик: был ты паренёк рыжий
Словно подсолнечник весёлый на голове рос
И был бос, и не боялись жжёных волос
Подстерегло, испугало, знаками страшными в небо вышло

Врёт, врёт, пугает, в траве палит жуков, жарит, колдует
На воду чёрную дует, на волосы палёные, зовёт злую
Острая тень рядом бродит, шепчет, листья отравленные гладит
Бурчит, спутанные слова. Серых волос пряди

Наступило на клавиши желтозубые
До боли чувствительно носом собачьим
Царапается из золотистого куба
Хлещет прутьями жгучими, маячит

Армию хрустящих корабликов привело
Шепчутся, зовут жёлтый шорох
Ещё зелёные стрелочки рядом с корнями, назло
Но уже веет, слабеет. Ворохом
Бледными косами и осиными клювами, мечется
Осыпается небо порошком синим на плечи

Носом собачьим чернично блестит, червоточит
Роет, устроить грозят и утроить, но недостача
Лист предъявлен, но не ещё оплаченный схвачен
Только в синем углу заводятся серые клочья

Лёгкие полосатые ветерки позванивают опасно
Просверливают жёлтую каменную скорлупу и синий глянец
Плещутся водянистоглазыми огнями неясными
Увлекаются в ситцевый сентиментальный танец

Над воротниками — бело-розовые говорящие острова
Поблёскивают слёзы и выскользнувшие слова
Птицами налетают на круглозеркальные мели
Озёрами яблочными — червоточины чёрных тоннелей

Окрашены размашисто бьющиеся блестящие беспокойные комья заката
Тлеют на груди и волнуются складки
С полосами света играют ритмически в прятки
Черепичными тенями частично разъятые
Спотыкаются о серые ломаные линии корабли кожаные
Звенящие, вьющиеся вокруг, ветерки тревожны

Порванные нити тянутся, нервными ветерками подсчитываемы
Синий глянец рассеивается в красно-жёлтом плещущем пламени
Награждаемы печальным закатным знаменем
Тлеющая морщина надбровная надмирно тикает