«НЕБЕСНАЯ МАСТЕРСКАЯ» - КНИГА ЕЛЕНЫ АНАНЬЕВОЙ И РЕЦЕНЗИЯ СВЕТЛАНЫ ЛЕОНТЬЕВОЙ 28.10.2021 21:59

«НЕБЕСНАЯ МАСТЕРСКАЯ» (Полистаем яркую книжку в 7-ми главах). Сборник стихотворений разных лет нового тысячелетия. В книге поэзии Елены Ананьевой «Небесная мастерская» представлены новые, неизданные стихотворения. Поэт видит мир во всём многообразии и откликается солнечно, оптимистично, жизнеутверждающе. Как сказал Константин Паустовский: “Ничто так не омолаживает слово, как поэзия”. На кончике пера Музы Елены зависла жгучая капля, прошедшая сквозь сердце навылет, сострадающее миру, особенно по сегодняшнему дню Украины. Это придаёт живительную силу, энергию слову и удивительным образам. Темы духовности, любви, психологии личности, путешествия по миру, природе, характерам, временам, традициям, песенные песни, многие из которых уже звучат.

(Это 25-я книга Елены Ананьевой. Радостно отметить, что 24-я вышла в свет тоже в издательстве „ALTASPERA“, Канада – «РОНДО. КОД ЛЮБВИ» (издание 2-е, дополненное, актуализированное.)

Открывает книгу поэзии Е. Ананьевой «Небесная мастерская» цитата Светланы Леонтьевой:

«Встретить

и собрать бы вот здесь, «Мастерская небесная» где,

мне Елену Ананьеву! О, из каких же столетий,

из каких заантичных и будущих? Как мне сыграть на дожде

и на солнце мелодии? Больше, чем музыка музык!»

Ей вторит Елена: И следом хочется писать и, прилетевшие вмиг строки, судьбой своею обрамлять!

*

Светлана Леонтьева

Отклик о новой книге Елены Ананьевой «НЕБЕСНАЯ МАСТЕРСКАЯ».

Небеса из гжели, закаты хохломские, рассветы кружевные

Женская поэзия – это всё-таки кружево! Вологодское. Челночное, коклюшечное, ленточное, барочное, льняное, пёстрорядиное. Из шёлка. Катерина Медичи недаром бы воскликнула: «Гипюр!» Кружево Алансонии – тонкое, узорчатое, сочетающееся с редкими вкраплениями, Брюггское цветочное и Ивановское платочное.

Пишется на грани. На лезвии. На ощущениях дивных и сказочных. Ибо женщина – изначальное приумноживаель, ибо из мужского семени она вынашивает дитя, преумножая каплю в одно большое и живое. Из продуктов добытых мужчиной на охоте женщина готовит вкусный ужин. Дом, построенный мужчиной, женщина обустраивает, делает уютным. Так и в стихах – из одной строчки женщина выплетает нечто красочное, емкое, преображённое.

Хочу поговорить не обо всех, а самых мною любимых и дорогих сердцу поэтессах. (Не хочу применять слово поэт по стандарту! Ибо правильнее всё-таки поэтесса. Как стюардесса.) Итак, Елена Ананьева – нас уже не разорвать. Такая между нами крепкая связь и понимание. Елена ведёт несколько проектов в Германии, она влюблена в поэзию, как таковую. Это некая пуповинная связь, прямо-таки на генном уровне. Елена одесситка, оптимистка, она как сказочная для меня, хрустальная. Герда моя!

В альманахе «Третья столица» несколько раз публиковали подборки стихов Елены. Спонтанно выбранные сейчас фрагменты – в этой публикации яркой иллюстрацией.

Фрагмент

*

Елена Ананьева (Франкфурт-на-Майне - Одесса)

Молитвой зовет

Памяти Поэта Евгения Евтушенко

«И, на колени тихо становясь,

готовый и для смерти, и победы,

прошу смиренно помощи у вас…»

Евгений Евтушенко

Если бы могла,

Твой портрет вышила на солнце,

вслед за голубем закружив в вышине,

ты открыл вечности оконце,

всё блестишь и читаешь на небесах

послания всем:

«Остаюсь вместе с вами,

пусть летят мои снеги,

души вам очищают,

гордость дарят сполна,

не убий, не замучай,

духом чист и везучий,

пусть не будет на свете

никакая война!»

Если бы могла,

твой портрет высекла из камня –

самой стойкой породы,

из каррарских карьеров вынув кусок,

а в прожилках стекают,

и весной снеги белые тают –

это слезы закапали прямо в песок.

Стихи-молитвы-заповеди

Зацепив за верхний пик горы,

распустив по облакам ткань жизни,

вышиваю на полях молитв

я иглой ранимой – смысл поэзий.

Всё, что нужно для творений соберу,

маковые зёрнышки и перья,

голубиный рокот по утру

и народные поверья-воплощенья.

Сопрано

Сопрано игривой горы – Внизу города и туманы –

Прорвались из мрака и тьмы, Затмив острова и раны.

Вознёсся из святых углов, сетей и праведных знамений,

в святых мечтах воспрянул Бог - Поэзии хрустальной гений.

Сопрано чистый, сочный звук, Сочится мякоть абрикоса.

Из рощи солнечной, шальной – Разлуки лик витает тенью альбатроса.

Вплетя цветы в пшеничные поля, Молитвы вьются – с ветром косы.

Живёт Сопрано на горе, На верхних клавишах и нотах.

*

Города и годы

Собери свой город

мозаикой чужбин,

из осколков, падающих

водопадом,

из высот-глубин моих

образОв,

освещающих его сверкающие

покровы и взгляды.

Собери свой город

берёзками у ручья,

писем из дома и ностальгии.

из куполов соборов золотых небес,

осколков льдинок -

росчерками хмельными

Из переливов волшебных нот,

голосов,

дыханием ведущих тему.

Города-лабиринты,

а мы живем,

продолжая чью-то

оборвавшуюся

дилемму.

*

Молитва матери о сыне и всех детях

Я сына охранять приставлена веками,

И снова сыновей призывают на войну.

Все матери твердят: спаси и сохрани, Бог.

Я сына своего для жизни берегу.

Когда еще малыш был поперек в кроватке,

Сдирал подушки все, взбирался он везде,

Когда читали мы ему добра все сказки,

И пели колыбельные по первой весне…

Я сына охраню, войну прогоним, мамы,

то бОльшая беда, чем ведьмы все в лесу,

всё борется, как встарь, добро и зло веками,

хранитель, к нам приди, я ангела зову!

Я сына защищу,

я выйду рядом с ним,

и уведу в сады, и расстелю еду,

на скатерть самобранку

поставлю угощения,

а брань, а бронь теперь,

опасность отведу.

Хранитель, ангел мой,

Дай нам побольше силы,

Чтоб выйти на врага,

Остановить беду,

Дай мне защитный шлем,

Дай латы и дай веры,

Мы победим напасть,

Как ненька, не умру.

Ужасный аргумент, идти войной народам,

Сыночков отправлять на самый жуткий бой.

Ведь можно всё решить, тем более, что все мы

Одной земли еще, учебников одних.

Построить и призвать в роты, батальоны,

Патроны вместо книг, гранаты, грады в сад,

где снова бы Эдем дал чувствам рай стозвонный, 

где только что расцвел черешен, яблок спас.

Спаси сыночков всех, всех деток повоенных,

Зачем им вновь судьба родителей моих.

Зачем греметь земле гусеницей танка,

Ракетами метать по осени-весне?!

Я сына защищу,

я выйду рядом с ним,

и уведу в сады, и расстелю еду,

на скатерть самобранку

поставлю угощения,

а брань, а бронь теперь,

опасность отведу.

Хранитель, ангел мой,

Дай нам побольше силы,

Чтоб выйти на врага,

Остановить беду,

Дай мне защитный шлем,

Дай латы и дай веры,

Мы победим напасть,

Как ненька, не умру.

Прости

Уходят люди, уходят,

не прощаясь,

нет слов для них:

«Прости, прощай!»

Врачи, как листья, опадают,

усталость им не превозмочь,

какая жалость… Прости!

Родные взаперти.

Век атомный, век непокоя,

горят леса и даже снова

огни к Чернобылю

подходят,

как страха языки.

И в поднебесие уносят –

как бусы бога и монисто,

как повернуть назад все просят.

Какая доля обожгла?!

Прости! Дай жизни!..

Уходит солнце,

яростно сжигая

посты, мосты,

и катится, и катится

на другой край земли.

А там картина,

и не Пиросмани,

летают ангелы

на краюшке судьбы.

В рай обожжённый

не по карточкам впускают,

кто путников встречает –

отправить вдаль

с лица земли –

лучше бы вообще так не случилось…

«Прости!»

Елена Ананьева,

Германия

стихи рецензия отклик